Несколько лет своей жизни я провел на пустынном острове Тихого океана. Здесь вместе с другими сотрудниками мы с большим риском для жизни вылавливали диких зверей и запирали их в железные клетки. Периодически к острову прибывал пароход, и мы отправляли «живые ценности» на континент владельцам зоопарков.

Со мной была и моя жена. Я взял ее с собой в надежде, что перемена климата укрепит ее слабое здоровье. Действительно, она стала чувствовать себя намного лучше. На острове у нас родился сын. Его появление украсило нашу жизнь, и мы иногда даже забывали, что находимся далеко от родственников.

Для семьи у меня всегда недоставало времени, потому что целый день я был занят своим опасным промыслом. Мы с женой вполне понимали друг друга. Только в одном у нас было явное разногласие: она верила в Бога и очень дорожила Библией, я же не верил в Бога.

Чуть ли не с первых дней жизни сына жена рассказывала ему библейские истории. Подрастая, малыш во многом копировал мать, повторял ее молитвы. Когда я заставал своих домашних за чтением Слова Божьего или молитвой, меня это всегда раздражало и выводило из терпения. Я всеми силами препятствовал христианскому влиянию на сына, унижал жену, смеялся над тем, что было ей дорого и свято, надеясь таким образом переубедить ее. Я считал, что тогда наше счастье будет прочным и вечным.

Однажды я уехал с сотрудниками на противоположный конец острова. Работы оказалось больше, чем мы предполагали, поэтому пришлось задержаться на несколько дней. Неожиданно в экспедицию приехал мой помощник и сообщил, что моя жена внезапно заболела и хочет видеть меня.

Необъяснимая тревога сковала мое сердце. Мне не верилось, что жена больна. Ведь всего несколько дней назад она провожала меня и была совершенно здорова! Я немедленно бросил работу и отправился домой. С затаенным страхом переступил порог комнаты, где лежала жена. Когда она увидела меня, ее взгляд просветлел, и кроткая улыбка озарила бледное лицо. Я кинулся к ней, а она протянула мне руку и умоляюще прошептала:

– Милый, отвези сыночка на родину, к верующим родственникам. Пусть они воспитают его так, как бы это сделала я.

От неожиданности я остолбенел и вместо ответа только молча кивнул. Больше она не произнесла ни слова. Ее кроткий, спокойный взгляд говорил о внутреннем, непонятном для меня, мире. Ни страха, ни ужаса перед смертью не было видно. В тот же день моей жены не стало.

Для меня это была невозместимая утрата. Я понял, что с ее смертью потерял все. Горе придавило меня к земле, я почувствовал себя несчастным и одиноким. Единственным утешением для меня стал сын. Когда горечь утраты немного улеглась, я занялся его воспитанием, и он с каждым днем становился для меня все дороже. Мальчик часто вспоминал маму и то, что она ему рассказывала, чему учила. Вечером, после тяжелого рабочего дня, я отдыхал душой в его присутствии. Я понял, что не смогу исполнить свое обещание, данное жене: не смогу расстаться с сыном.

Днем мне не с кем было оставлять сынишку, и потому, не видя другого выхода, я стал брать его с собой на работу, хотя понимал, что это очень опасно как для меня, так и для него.

Как-то раз, в конце рабочего дня, когда все сотрудники ушли домой, я так увлекся игрой с сыном, что не придал особого значения грохоту и шуму в соседней комнате, где содержались редкие змеи. Вообще, мы привыкли к шуму, потому что, оказавшись в плену, все звери рвались на свободу и в помещении стоял жуткий вой и яростное рычание. Хищники царапали клетки, колотили в них лапами – в общем, получался такой шум, что порой не было слышно собственного голоса.

Несколько дней назад нам удалось выловить гигантскую змею. Мы были очень рады этому случаю и со дня на день ждали пароход, чтобы отправить ее в зоопарк. Вдруг шум настолько усилился, что я поневоле насторожился и направился к двери, чтобы плотнее закрыть ее. Однако не успел сделать и двух шагов, как от ужаса чуть не потерял сознание. Через неплотно закрытую дверь протиснулась огромная голова змеи!

Очень быстро змея вползла в комнату. Я схватил сынишку и застыл. От жаждущего крови шипящего гада нас отделял только письменный стол. Нашу жизнь решали считанные секунды. В углу комнаты стоял тяжелый бельевой шкаф. Одним прыжком я достиг его и едва успел закрыть за собой дверь, как злобное шипение послышалось совсем рядом. Сынишка прижался ко мне и, дрожа от страха, тихо заплакал.

– Папа,– всхлипывая, шептал он,– это старый змей, сатана? Мама мне рассказывала про него...

– Не знаю, сынок,– так же тихо ответил я, всеми силами стараясь сохранить спокойствие.

Мысли о смерти приводили меня в неописуемый ужас. Я понял, что не готов умереть так спокойно, как моя любимая жена. Почуяв запах жертвы, змея пришла в ярость. Она окольцевала шкаф и стала сжимать его как тисками. Шкаф трещал и скрипел. К счастью, он был прочно прикован к полу. «Еще немного, и шкаф разлетится в щепки,– в страхе подумал я.– Если железная клетка не выдержала, то дерево тем более...»

Разъяренный голодный хищник был доведен до неистовства. Сын уже не плакал, но все также крепко обвивал ручонками мою шею.

– Папа,– вдруг сказал он,– змея нам ничего не сделает. Иисус с нами. Он сохранит нас. Мама всегда так говорила.

Шкаф скрипел и трещал, меня же словно парализовало. Я не знал, что предпринять. В шкафу висел пиджак, в кармане которого я обнаружил острый ножик. «По сравнению со змеей этот нож – игрушка...»- разочарованно подумал я, но все же решил воспользоваться им.

Просунув лезвие ножа в щель, я сильным движением провел снизу вверх. Змея, казалось, не отреагировала на это и еще сильнее сдавила шкаф. Он с треском перекосился. «Если она еще раз-два сожмет его, наше убежище превратится в щепки, и тогда...»

– Папа, я хочу спать, – зевая, промолвил сынишка. Он тут же сложил руки, как учила мать, и помолился: – Иисус, сохрани нас. Я сильно боюсь злую змею. Сделай так, чтобы она не укусила меня и папу. Аминь.

Положив голову мне на плечо, мальчик вскоре уснул. Змея рассвирепела еще больше. От страха и напряжения меня трясло.

– Боже, если Ты есть, спаси нас! – в отчаянии взмолился я и еще несколько раз полоснул змею.

Постепенно движения змеи стали ослабевать. Непонятный скрип шкафа и глухой удар вывели меня из оцепенения. Догадавшись, что змея поражена, я не решался приоткрыть дверь, чтобы убедиться в нашем спасении. В комнате было уже темно.

Поздним вечером мои сотрудники обнаружили, что меня с сыном нет дома. Они долго искали нас, пока наконец догадались заглянуть на станцию. Когда они с зажженными фонарями вошли в помещение, их тоже сковал ужас. На полу, обвив гигантским туловищем шкаф, лежала змея с остекленевшими глазами. Ее тело все еще судорожно дергалось. Сотрудники поняли, что случилось. Убедившись, что змея мертвая, они быстро открыли шкаф, где я сидел в полном изнеможении, так и не решаясь выйти.

Дома, уложив сонного сынишку в постель, я упал на колени перед всемогущим Богом.

– Боже! Я верю, что Ты есть! Ты спас нас от верной смерти, благодарю Тебя! – рыдал я.– Прости меня, грешника, за неверие и надменность! Преклоняюсь перед Тобой и перед Твоим могуществом. Я хочу принадлежать Тебе!..

Тот вечер стал для меня началом новой жизни. Я понял, какой ценностью обладала моя любимая жена. А я, как безумец, жестоко унижал ее веру, насмехался над тем, что было для нее свято.

Вскоре я оставил свою работу и вместе с сыном вернулся на родину. Там встретился с христианами и присоединился к церкви, чтобы вместе со святыми прославлять всемогущего Бога и служить только Ему.