Как-то давно, тёмным осенним вечером случилось мне плыть по угрюмой сибирской реке, и вдруг на повороте реки, впереди, под тёмными горами, мелькнул огонёк.

Мелькнул ярко, сильно, совсем близко...

Ну, слава Богу! – сказал я с радостью, деревня близко, близко ночлег! Гребец, сибиряк, повернулся через плечо на огонь и опять апатично налёг на весло:

– Далече!

Я не поверил: огонь так и стоял, выступая вперёд из непреодолимой тьмы. Но гребец был прав: оказалось действительно далеко.

Свойство этих ночных огней – приближаться, побеждая тьму, и сверкать, и манить своею близостью. Кажется, вот-вот ещё два-три удара веслом, – и путь окончен… А между тем – далеко!

И долго мы ещё плыли по угрюмой и мрачной как чернила реке. Ущелья и скалы, выплывали, надвигались и уплывали, оставаясь позади и теряясь, казалось, в бесконечной дали, а огонёк всё стоял впереди, переливаясь и маня, – всё так же близко и всё так же далеко.

Мне часто вспоминается и тёмная река, затенённая скалистыми горами, и этот живой огонёк. Много огней и раньше, и после манили не одного меня своею близостью. Но жизнь течёт всё в тех же угрюмых берегах, а огни ещё далеко. И опять приходится налегать на вёсла.

Но всё-таки… Всё-таки впереди – огни!

В. Короленко